«На арене футбольного цирка —
клоун Гамула!» — нате вам гарантированный аншлаг. Мемчики, корки, байки, бляхи-нахи,
вся хурма. Чего еще публике нужно? Он и слова не сказал, а у цирка уже рот до ушей: щас отмочит.
Мочи, Гамула!
И Гамула мочит, не напрягаясь,
хрипловатой своей скороговоркой. Про дурака так и скажет — дурак, «ё», «б», «н»,
пи-пи-пи. Умного отметит, нулевого не заметит. Черное назовет черным, белое
белым. Видит глубоко, мыслит ясно, излагает просто, без хитромудростей и заморочек.
Круглолицый, большеглазый, лысый, беззубый мужик из соседнего двора. Смешной, нелепый какой-то. Будто из мультика. Вышел за пивком, смотрит — пацаны в футбол играют, ну и тормознул, а тут журналюги с микрофонами.
Публика ржет, интернет собирает
трафик, телевизор — рейтинги. Всем хорошо, включая безотказного клоуна Гамулу,
которому и псевдоним-то по жизни выдумывать не пришлось, папа-мама в первый день
жизни подарили такой, что лучше не бывает.
«Гамула», между прочим, — яблочный пирог,
старинное блюдо русской кухни. Шарлотка в современной кулинарной терминологии.
Но это действительно между прочим…
Гамула мог стать очень большим
футболистом. Вот прям очень большим, не меньше, чем его земляк и закадычный
дружбан Александр Заваров, с которым они в молодые годы прошли Крым и Рым и который потом, когда 28-летний Гамула пылил за волгодонский «Атоммаш» и херсонский «Кристалл», выигрывал Кубок УЕФА с «Ювентусом».
Но не Заваров, а Гамула, на всякий случай, был капитаном сборной Украинской ССР по юношам. Это, чтобы понятнее,
плюс-минус как капитаном «Барсы» быть или, например, «МЮ». Во-первых, попади,
во-вторых, задержись, в-третьих, включись в основу, в-четвертых — стань лучшим.
Маленький юркий Гамула, сам прирожденный
клоун, рассказывают, делал клоунов из всех, кто напротив. Возил по-черному,
раздавал не глядя, пахал за полкоманды. Понимал футбол божественно, игру читал с листа, чухал поле затылком и пяткой.
Но себя в футболе любил сильно
больше, чем футбол в себе. Так и не научился правильно ценить свой талант. Плевать
он на него хотел, честно говоря. Прогулял, прожег, расплескал по фужерам.
Говорил потом, сильно позже:
— Моя жизнь проходит — или прошла, уж не знаю, как правильно — не по прямой, а синусоидами, горными склонами и возвышенностями. Но где бы ни был, в самом низу или наверху, всегда оставался таким, как есть.
То ли жалость к себе, то ли злость на себя, поди разбери.
Большим тренером Гамула мог
стать едва ли. Тренер — это, кроме понимания, еще и про самоотречение, про абсолютное
погружение, про семинары-методики-схемы и прочие скучные штуки. Точно не про
Гамулу, у которого в друзьях полмира и весь Ростов впридачу, что левый берег, что
правый, что светлая его сторона, что темная, и никто из них ни в чем не знает
от Гамулы отказа.
Ну вот и стал великим клоуном.
Леонидом Енгибаровым, Юрием Никулиным и Славой Полуниным в одном лице. Уникальная
ниша, ничья больше, только его, эксклюзивная, неповторимая и персональная,
потому что клоунада — великое искусство, самая трудная из всех цирковых
профессий. Великий клоун — божье провидение, инженер человеческих душ, искатель
тайных смыслов в простых вещах. А вещи проще, чем футбол, люди не придумали:
отдал — открылся — получил и далее по кругу.
«Ростов» с «Уралом» последний матч
календарного года начнут с минуты молчания. Если не замолчат перед футболом 18-го
тура в память о Гамуле остальные 14 команд лиги — будет неправильно,
несправедливо, не по-людски.
«Вообще-то я серьезные вещи говорю, но, чтобы было интереснее, порой облекаю их в шутливую форму. Я очень серьезный человек. Просто умею замечать смешное».
Такая грусть, что не сказать
словами. Прощайте, Игорь Василич Гамула, великий клоун русского футбола. Ну и простите нас, дураков, если сможете.
Простит, конечно. Он же добрый.
Был.
