— По меркам нашего чемпионата он был в полном порядке. При Божовиче команда играла в атакующий футбол, что ему очень подходило. Канга феерил на поле, болельщики его быстро полюбили за это. Конечно, ему не хватало дисциплинированности, частенько захлестывали эмоции, мог начать спорить с судьями. Он быстро выучил русский мат и порой использовал его в общении с арбитрами, до конца не понимая, что именно он говорит. Но эмоции присущи всем — без них в футболе никуда. А за пределами поля мы особо не общались, он быстро нашел себе компанию соотечественников из числа местных студентов. Запомнился в большей степени тем, что приехал такой бедолага в чужую холодную страну, но уже через несколько недель после первой получки приоделся, купил часы, айфон и постепенно освоился.

— Сложно комментировать, пока не было полноценного расследования. Хотя если Канга закончит карьеру лет в 30, могут появиться основания для подозрений. Сразу вспомнился Обафеми Мартинс, который оказался, кажется, на шесть лет старше заявленного возраста. На самом деле в тренировочном процессе и на поле такая разница совсем не ощущалась. В детском футболе еще можно говорить об этом — там и один год делает погоду, не говоря о пяти. Но с переходом в профессиональный футбол эта разница перестает иметь значение — между 20-летним и 30-летним игроком ее нет. Так что играя вместе, подозревать его в подобном было сложно, — делится мнением Дьяков.

— В детстве с таким явлениям сталкивался довольно часто. В силу разницы в физических данных оказывать сопротивление игрокам, которые на пару лет старше, очень сложно. Но в профессиональном футболе таких случаев считанное количество, как мне кажется. Могу ошибаться, но лично я ни одного «мазанного» не знаю. К примеру, много говорят, что Саша Кокорин на самом деле старше, но это просто слухи. Годами эта тема обсуждается, а никаких доказательств так и не появилось, — продолжает Дьяков.