Этери Тутберидзе дала мощное интервью: разнесла Косторную, пожаловалась на Загитову и разбила миф о тренере малолеток

Этери Тутберидзе известна как лучший тренер мира, который готовит совершенных фигуристок. При этом ее имидж максимально противоречив. О Тутберидзе часто говорят, как о тиране, морально убивающем спортсменок, критикуют за жестокость. В то же время у ее команды гигантская армия болельщиков, которые готовы разорвать за своих кумиров, как в интернете, так и в реальной жизни.

Тутберидзе практически не дает интервью. Поймать ее после прокатов ради коротких комментариев невозможно. Но если она решает с кем-то пообщаться, получается очень ярко. Ниже — главные цитаты из ее большого интервью Первому каналу.

— Я добрый человек? Да ладно! Но что касается строгости и жесткости, это на самом деле присутствует на тренировках, потому что мне бывает бесконечно обидно, если я понимаю, что спортсмен данную тренировку мог провести намного лучше. Или он не может собраться. И приходится где-то раздраконить, заставить включиться. Ну а если я не заставлю, не будет у этого спортсмена медали и радости от того, что он встал на пьедестал, и играл гимн в его честь. Не будет. Значит, мне придется вложить свои силы, энергию. Ну хорошо, меня еще один спортсмен любить не будет.

— Уход Саши Трусовой. Она искренне сказала, что ей надо сменить картинку. В тот момент мы почувствовали, как будто какие-то декорации.

— Я не люблю вот это прощение. Зачем? Это же унижает. Мы же все хотим сохранить чувство собственного достоинства. Нам даже у родителей было сложно попросить прощения.

— Если наши спортсмены хороши, то они будут желанны везде. Мы стремимся к тому, чтобы они были сильными и желанными. Все зависит от спортсмена — готов ли он включиться в эти переговоры после какого-то звонка. Честно, я никогда никого не приглашала (из других школ). Потому что тогда ты обязан показать со спортсменом результат лучше, чем у него был в другой группе.

— Встаю не раньше 8:30. Я люблю медленное утро. Мне нужно два с половиной часа на сборы. Тренировка начинается в 11:45, я подъезжаю к 12. Первые полчаса они раскатываются без меня. Все продумано. После работы домой я приезжаю к 21. Я неорганизованная, ложусь не сразу. Люблю заснуть на диване перед телевизором.

— Алину Загитову брала с первого взгляда. Пришла слабенькая девочка, но такая складная. Я взяла ее, потом выгнала, потому что она начала лениться. Тогда она жила в Москве с мамой, которой я пыталась объяснить, что Алину надо где-то заставлять. Но мама не включалась, поэтому мне пришлось выгнать Загитову. Потом пришла бабушка и пообещала, что она будет заниматься Алиной.

У нас было условие, что мама не будет жить в Москве до олимпийской медали — и мама выдержала. А потом мама приехала, и Алина сразу стала девочкой, маминой дочкой, которая уже не хотела 12 часов проводить на катке, потому что есть мама рядом.

Бабушка привела ее к медали, потому что была с ней все эти 12 часов в день, что та проводила на катке.

— Была олимпийская медаль, но не было медали чемпионата мира. Алина стала сложная. Она стала такая, какая была у нас до того, как я ее выгнала. Понимая, что она уже не тратит 12 часов на катке, совершенно она не в таком шейпе, не хочет она ехать и перед всем миром кататься, понимая, что она не так сильна, может проиграть. Она не приходила на тренировки не потому, что ленилась, просто не могла преодолеть это морально.

А потом она сидела дома, не собирала чемоданы. Мы понимали, что она сейчас и в аэропорт опоздает. Я тогда позвонила сотрудникам «Самбо-70» и попросила собрать ее чемодан и просто привезти ее в аэропорт на машине.

—  Иногда читаешь эти заголовки, что мы Алину слили, она хотела продолжать кататься, а мы ей не дали, потому что у нас там следующие попрыгушки шли. Это оскорбление. Ради них мы кого-то сливали. Мне кажется, мы максимально Алину провели.

Осознавая, что уже все, мы ей поставили программу Me Voy — «Я ухожу», чтобы она перед зрителями была честна. И опять нас обвиняли, зачем мы ей поставили такую программу «Я ухожу», если она хочет продолжать кататься.

— Про тренера малолеток. Женя Медведева в 18 лет на Олимпиаде тоже малолеткой была? Тара Липински же никого не смущала? Чемпионат России Аделина Сотникова выиграла в 13 лет. Почему тогда не смущало? Почему сейчас смущает? Сейчас уже подняли планку, в таком возрасте они не могут кататься.

Девочки, которые только сейчас вышли из юниоров, — Хромых, Усачева, Валиева. Представляете, вот эти девушки катались бы на равных с детьми. А они уже девушки, уже сформировавшиеся такие девушки. И они бы выходили на равных катались. Вот это, мне кажется, убийство малолетних.

— Стараешься объяснить, может быть, через потерю. Возможно, прошлогодняя короткая программа Анны Щербаковой такая. Я задала вопрос: «ну что-то ты теряла?». Она: «нет». Я говорю: «ну, вот собака». Сколько лет она с ней была, надо эти чувства передать.

Я все время говорю, что если ты тронешь зал, расскажешь историю, то у каждого в зале есть своя история. И это не обязательно то, о чем катаешь ты, но она все равно будет наполнена чувствами, каждый человек сам дополнит эту историю из своей жизни.

— Я запрещала Косторной комментировать свою травму? Мне кажется, она могла совершенно спокойно рассказать, что упала и у нее трещина на косточке какого-то пальца. Можно по-разному к этому относиться — может, это жестокость или еще что-то. Но, честно, я считаю, что можно было попробовать и кататься с этой травмой. Потому что Евгения Медведева на чемпионате России каталась с гипсом на руке, и никто об этом даже не знал. И она выиграла тот чемпионат России.

Конечно, есть какие-то травмы, несовместимые с продолжением в данный момент, надо, чтобы все зажило. А есть какие-то травмы, с которыми спортсмены годами катаются. Тем более здесь — олимпийский чемпионат России, отбор. Мне кажется, надо было тренироваться, надо было пробовать.

Нет какой-то формулы, как состояться человеком. Может быть, она, упустив все свои возможности в спорте, станет суперизвестной и кем-то там популярным. Я не знаю. Для всех разные понятия, что такое хорошо и что такое плохо. Мне обидно, потому что я считаю, что здесь упущенные возможности. Я считаю, что с такой травмой можно было кататься.